Голливуд начинается со звёзд… нет, не так... на востоке бульвар Голливуд исчезает, растворяясь в пыли Маленькой Армении. На западе – кончается небольшим вертлявым горным перевалом. Следующая большая улица вниз южнее Голливуда – бульвар Сансет. Западной рукой он отходит к океану. Следующая – Санта Моника, через Беверли Хиллз она, естественно, течёт в океан, в одноименный себе город Санта Моника. Ещё несколькими улицами позже жадной торговой жизнью живёт неподражаемый Мелроуз – улица современных мод.
Мелроуз, Мелроуз…
При упоминании о Мелроуз память снова извлекает самые далёкие и самые тёплые воспоминания. Она раскрывает ладонь, и мы выкатываемся камушками с неё на Ферфакс и спешим. Я вижу нашу парочку – себя и Като. Вижу, как семенят маленькие ножки. Слышу шум блошиного рынка. Потому что было воскресенье. Потому что, катком переехав понедельник, среды, пятницы, четверг, мы снова бежим в памяти на Мелроуз. Шум уже хорошо слышен с рынка, где наш папа нашёл видимость работы. С ним расплатились расшитым женским пиджаком, который он тут же примерил на меня. И мне показалось, что я царица египетская; и люди с изумлением оборачивались.
По Ферфакс, горошинами до Мелроуз, с горочки, как с Москвы, да в Беверли Хиллз. Здесь – салон мелирования моих волос, там, на перекрёстке – ногти.
Упав годами, насыпались бонусы.
Дожидаясь времени своего аппойнтмента, я наведалась в ресторанчик, который, по моему мнению, является непосредственно «центром для пописать» всех тусовок всего сборища на Мелроуз. Молодёжь 16-28. Стильная, костлявая, одета неразборчиво, но броско. Панки, то ли металлисты, но во всей красе: во всех местах металлические прибамбасы. Закоренелые мужененавистницы, сухожильные (не смотрят на них мужчины), в коротких юбках, коротко стрижены; длинные сигареты из всех дыр. Два кульных парня продефилировали на другую сторону, манерой вечно спешащих, но ничегошеньки не делающих. Оба в брюках-галетках чёрной кожи. Рубашки по талии ушиты, тоже чёрные. Руки в сверхмодных наколках, до мизинцев. На одном коротенькая куртка, на три размера меньше, женская. В него влюбилась бы, даже будь он в их паре девочкой.
Мелроуз – худые, костлявые, крашеные, супернакрашенные, уродливые, уверенные, прикинутые со вкусом – все они посетят по своему вкусу магазин, который у каждого свой. Тема там разная, но пахнет свободой выбора. Если б я была страшной и костлявой... но, увы, слышу в ответ: «Что же вы хотите? на Мелроуз для себя найти? Не там ищете». А я уже нашла. В отличие от Вас, молочного племени, я Вас принимаю и люблю такими, какие Вы есть.
Комментариев нет:
Отправить комментарий